Одно из любимых занятий людей – сплетничать. И к этому детей тоже надо готовить (к правильному ведению светской беседы).
Третий год я слышу эту фразу: «Мы не допускаем суждений со стороны учеников» (или: «Мы не высказываем суждения о детях и пресекаем суждения детей»). Накопилась, видимо, критическая масса непонимания, и мне захотелось немного здесь расставить точки над «ё» (чашу моего терпения переполнило известие о том, что ученики не должны высказывать мнение о литературном, например, тексте в форме «мне кажется, там описывается лес, а не степь»).
Изначально моё раздражение было вызвано обидой за логику: словарь Ожегова, например, основным значением слова «суждение» считает такое: «форма мышления, в которой одно понятие определяется через другое» – то есть совершенно нейтральное высказывание, такое, как «трава – зелёная». В самом деле, нельзя ведь запрещать ученикам делать такие суждения (иначе сам процесс обучения станет попросту невозможен).
Ладно. Возьмём более «классический» Малый Академический словарь, у которого первым значением идёт «мнение»:
СУЖДЕНИЕ, -я, ср. 1. Мнение о чём-л., взгляд на что-л. Суждения об искусстве.
Пусть будет «мнение о чём-либо». Тогда что мы хотим получить, с детских лет запрещая человеку высказывать мнения? Чтобы на вопрос «тебе с молоком или с сахаром?» ребёнок отвечал «в мои лета не должно сметь своё суждение иметь»?
Мне кажется, наоборот надо обязательно помогать ребёнку понимать, осознавать, что ему нравится и не нравится, отличать горячее от холодного и тёплое от сладкого. Предпочтения любого человека (и маленького тоже) формируются автоматически, независимо от нашего желания; любому человеку всегда что-то нравится больше, что-то меньше, куда-то его тянет (как кислород к водороду), а куда-то он идти не хочет (а откуда-то, гм… его гонят). Конечно, маленький человек ещё не может понять, почему; но заметить сам факт («я хочу именно это, а не то») способен, и зачем же по-страусиному закрывать глаза на такие факты?
...Главное, что никак не могу найти документально заверенных скриншотов (копий) этого правила в изложении святого Вальдорфа. Возникло даже предположение, что тут имела место ошибка перевода, и в оригинале речь шла вовсе не о суждениях, а о какой-то другой категории. Впрочем, в интернетах встречается это правило в более разумной форме: «…постоянный поток оценочных суждений не является ни полезным, ни необходимым для развития детей». Здесь сразу появляется пара важный точек (у-точ-нений): 1) именно оценочные суждения (мнения!), а не логическая категория; 2) эпитет «постоянный» как бы говорит нам о том, что вообще-то суждения-мнения в педагогике вполне возможны. А здравый смысл подсказывает, что даже и необходимы: мы ведь должны иногда говорить маленькому человеку «молодец!» или (большому человеку): «Я недоволен, Боб. Спроси меня, чем я недоволен?»
Ещё следует, видимо, различать суждения о вещах и суждения о людях. Одно дело – сказать про подозрительно выглядящий фрукт «это яблоко плохое, я не буду его есть», и совсем другое – сказать «этот мальчик плохой, я не буду с ним играть». Во втором случае, очевидно, мы имеем большую проблему. Но для меня совсем не очевидно, что лучшее её решение – сделать вид, что ты не заметил оценочного суждения ребёнка. До какого-то времени да, лучше просто молчать в ответ. Но, если уж и не в самом первом классе, то всё-таки уже в начальной школе молчание может начать давать отрицательный эффект.
Другое дело, что в учебной работе с каким-нибудь 3-м классом такие вопросы могут вообще никогда не всплыть: с чего это вдруг посреди урока кому-то захочется сказать, что его сосед плохой? В норме реакция на «плохое» в классе бывает в виде повелительных высказываний типа «надоел!», «не лезь!», «щас в глаз дам!», но никак не в виде оценочных суждений.
***
А вообще люди всегда давали и будут давать оценки другим людям. Это одно из любимых занятий людей – сплетничать. И к этому детей тоже надо готовить – к правильному ведению светской беседы. Но сначала к правильной оценке по существу. В последнем случае есть простое «техническое» решение – всегда оценивать не «его», а себя: не «он плохой», а «мне рядом с ним как-то не по себе»; не «ты садист!», а «мне больно!» [...не «отойди, извращенец!», а «я натурал, и мне неприятны ваши намёки»]. В первом случае (ведение светской беседы) простого решения нет. Вернее, есть простое правило – уважать себя и других, но выполнение этого правила зависит от общей культуры человека, от всего того хорошего, что общими усилиями родителей и учителей удалось в ученика заложить за долгие годы учёбы.
***
Суждения же об элементах текста, об описываемых понятиях или литературных образах – наилучшая («бесплатная» и максимально безопасная!) возможность воспитать культуру суждений ученика. Это прекрасный полигон для отработки правильных выражений: вместо «главный герой идиот» учиться говорить «он его поведение меня раздражает, я его не понимаю, и меня это страшно злит». И если даже именно «идиот», то с весьма желательным префиксом «по моему мнению» и с пруфами (ссылками на строки текста, доказывающими «моё мнение»).
Тексты также являются прекрасной площадкой для содержательного разрушения оценочных суждений. Ведь всякое оценочное суждение является также и просто «логическим» суждением – утверждением, что какой-то объект (субъект) обладает каким-то свойством. И простая логика должна заставить нас задать вопрос: а каково противоположное свойство? А более сложная, диалектическая логика – вопрос «каково крайнее выражение этих свойств?»
Читать и анализировать тексты, строить догадки, предположения (пусть даже неправильные!), спорить о понимании тех или иных свойств людей и вещей – очень полезно для воспитания. А иногда в текстах примеры «разрушающего» анализа даже прямо даются нам в готовом виде:
– Не трогай! – крикнул Малыш. Но было уже поздно: Карлсон вырвал бегонию с корнем и вышвырнул в окно.
– Целое большое персиковое дерево! Представляешь? На своём пятидесятилетии ты каждому гостю – каждому-каждому, понял! – дашь по персику. Разве это не интересно?
– Но ещё интересней будет, когда мама заметит, что ты выбросил её бегонию, – сказал Малыш. – И подумай, вдруг сейчас мимо дома шёл какой-нибудь старичок и цветок угодил ему как раз по башке. Что он скажет, как ты считаешь?
– «Спасибо, дорогой Карлсон!» – вот что он скажет, – уверял Карлсон Малыша. – «Спасибо, дорогой Карлсон, что ты вырвал бегонию с корнем, а не швырнул её вниз прямо в горшке… как этого хотела бы глупая мама Малыша».